Питер развлекался с мальчишками тем, что по очереди сражались на саблях, представляя, что выигрывают турнир в каком-нибудь Камелоте. В какой-то момент он почувствовал корабль. Очень интересный корабль. Пен не долго думая оставил свои игры и отправился в поисках Джонса. Конечно, это был он. В Неверленд возвращаются всегда.
- Кого ищите капитан? - он появился позади мужчину, улыбнувшись одними губами и вопросительно приподняв бровь. Иногда ему хотелось все-таки пообщаться со взрослыми. Он не старел душой и телом, но те мальчики и не росли, оставаясь детьми своих лет, он же все-таки был старше их, намного старше. Питер с интересом осмотрел, по другому и не скажешь, Киллиана и снова растянул губы в улыбке, ожидая ответа.

- Кого же ты собрался убить? - Питер с интересом посмотрел на Джонса, ловя каждое его движение: взгляд, изогнутые губы, мимолетная реакция и тяга к рому. С ним случилось, что заставило вот так себя повести? Пен догадывался, но признаться сомневался в том, что это действительно так. Киллиана тянуло к нему, он чувствовал это, поскольку ощущал тоже самое, вопреки здравому смыслу и мыслям о том, что дети не умеет любить. С другой стороны, влюбляются же пятилетки, почему не может он? Мужчина его абсолютно не смущал, в отличии от Крюка.
Пен усмехнулся и появился почти вплотную к Джонсу:
- Зачем он тебе понравился? - он слегка изогнул бровь, продолжая хитро смотреть и улыбаться при этом. Когда-то в прошлой жизни ему говорили, что он безумно обаятелен, дьявольски, хотя и не особо красив по стандартным меркам. Насколько это верное, интересно?

Питер не выдерживает и смеется. Сейчас Килиан похож на ребенка, на одного из его потерянных мальчиков. Он так соблазнительно выглядит около этого дерева, что Пен не выдерживает, подаваясь вперед и почти вжимает его в ствол, чувствуя, как начинает заводиться. Ощущения, совершенно не свойственные мальчикам....
Хотя, если подумать, то сколько у него не было никого? Последней была какая-то девка, незадолго до того, как он оставил Рупмеля. Совесть на секунду поднимает свою мерзкую голову, но он сразу же задавливает ее, переключаясь на Крюка:
- Из-за этого? - Питер снова улыбается и скашивает глаза на крюк, вместо его левой руки. С кем же он повстречался интересно?

- Ну вот видишь, - Питер словно победно качает головой и улыбается. Он почти касается губ Киллиана, произнося эту фразу. А что для тебя важно сейчас Джонс? Что?
Пен прокручивает в голове воспоминания, когда он первый раз встретил этого пирата. Тогда он был абсолютно другим, маленьким невинным, даже не подозревал, что уйти с острова можно только с его позволения. Питер улыбнулся и поцеловал Крюка, совершенно не зная, как тот отреагирует. Интересная и захватывающая игра, которая ни к чему не обязывает. Ему просто хочется его целовать, владеть и обладать им.

Питер не выдерживает и смеется снова, только уже более зло. Ему не очень приятно подобное поведение. Он не привык быть проигравшим, умея всегда обхитрить всех, а сейчас Киллиан сделал его таковым.... Как такое вообще возможно.
Пен чувствует и видит куда идет Джонс, не обязательно быть телепатом, чтобы чувствовать это, ему словно остров подсказывает. Что, поиграем капитан? Питер закрывает глаза и начинает фантазировать. Теперь вместо скалы, где раньше рос дурман, растут маки (ему хочется, чтобы это были маки. Они опьяняют и дурманят, дурман же, только не тот?), среди маков прыгают зайцы (маленькие пушистые, но трусливые создания), а разделяют поляну с маками на две части речка.... из рома.

- Зачем? - Питер появляется в самом центре цветов. Красный цвет прекрасно контрастирует с его зеленой одеждой. Пен снова поднимает вопросительно бровь и улыбается, глядя на Джонса: - Каждому мальчику интересны истории о прекрасны и благородных героях, красивых дамах и ужасных чудовищах - расскажи и я приведу тебя к дурману, - он издевается. Нет, конечно, он выполнит обещание, то только пойдет ли Джонс на такую сделку?
Признаться Питер не знает насколько попадает в цель, подбирая синонимы, но хочет верить, что довольно точно, иначе было бы обидно, очень. Пен снова улыбается, приподнимая один уголок губ выше друзей и бровями и хитрым взглядом подбадривает Киллиана:
- Я жду...

Питер восхищенно и одновременно пораженно пару раз хлопнул в ладоши. Кто бы мог подумать, что его бесхребетный сын мог так сильно измениться и благодаря кому, благодаря Джонсу!
- Браво, я восхищен, - Киллиану удалось сделать то, что никогда не удавалось самому Питеру, даже несмотря на все тяготы и лишения, которые они прошли вместе с Румпелем - сделать из него сильного мужчину. Хотелось верить, что хотя бы сейчас он на что-то готов. Но довольно думать о сыне, Питер чувствует, как напрягается Неверленд, словно чувствуя измену. Он прячет мысли глубоко далеко и хмыкает, выходя к капитану:
- Красивая и грустная сказка, - равнодушно пожимает плечами Пен, пытаясь не улыбаться, но глаза предательски его выдают. Питер подошел в плотную к Крюку и улыбнулся, выдыхая на него следующую фразу, наклоняясь над ним:
- Дурман твой.... - на глазах местность меняется, маки резко опадают, река засыхает, а кролики убегают. Вместо этого на месте вырастает гора, а ней тенистый дурман.

- Ты сделал то, что не удалось когда-то мне, - искренне отвечает Пен, пожимая плечами и снова оказываясь своими губами напротив губ Киллиана. Он чувствует, как того тянет к нему, как самого Питера терянет к Джонсу. Интересно, если тот будет вырываться, насколько сильно?
Пен хитро смотрит, растягивая губы в улыбке, и в следующую секунду целует капитана, повалив того на землю. Он ловким и довольно сильным движением заводит его руки за голову и в какой-то момент неизвестно откуда взявшаяся лиана обвивает их, не давая опустить. Питер продолжает целовать, при этом улыбаясь:
- Так то лучше, - почти шепчет Питер. Ну что, Джонс, сыграет в игру, что ты этого не хочешь и я заставляю тебя? Сделаем вид, что это именно так?

Питер лишь качает головой, однозначно отказывая Крюку. Он слишком сильно его хочет сейчас. И он сделает все, чтобы в какой-то момент Джонс молил его продолжать. Помнится когда-то он был неплохим любовником, очень даже неплохим...
Питер продвигается от его губ к шее, продолжая целовать ее. Он аккуратно проводит языком по ней, при этом расстегивая пуговицы на камзоле, потом на рубашке, засовывает руки под одежду, проводя пальцами по кожи и снова возвращается к губам, страстно целует, властно проникая языком внутрь, потом в какой-то момент отстраняется и с интересом смотрит на Крюка:
- Мне перестать?

Именно такого ответа он и ждал, хотя, признаться, если бы Крюк ответил "да", то Питер прекратил. Он не привык играть нечестно, в Неверленде это не интересно, ведь он всегда выигрывает, если мухлюет, поэтому и не интересно.
Пен снова начинается целовать Крюка, спускаясь с шеи на грудь, опускаясь ниже к поясу, прочерчивая дорожку губами, потом также обратно.
Как же он давно этого ждал, давно хотел. Какое-то время он продолжает его целовать и соблазнять, окутывая похлеще маков.
В подходящий момент он одной из рук развязывает завязки на штанах Крюка и расслабляет их, чтобы удобно было снять. Откуда-то сбоку появляется еще одна лиана, которая обхватывает Киллиана за талию и переворачивает на живут. Питер смотрит на прекрасную задницу Джонса и не может сдержать своей блядской улыбки.

Питер признаться восхищается Джонсом в этот момент. Он не смог бы наверное поверить себе или попытаться поверить, вот так лежать спиной к нему...
Пен наклоняется и задирает ему рубашку, целуя уже спину, проводя языком по позвоночнику, опускаясь ниже... и опять эти треклятые брюки. В этот раз он просто их снимает с Киллиана. Как же он прекрасен и красив, прекрасный принц, а не подлый пират или кто там еще?
Питер проводит пальцами по ягодицам, гладит их, слегка сжимая, а потом проникает внутрь, начиная массировать и проникать внутрь, сначала пальцами, чтобы Киллиану не было больно, а потом уже можно самому. У него был опыт подобный, правда, с девушкой. Вряд ли техника чем-то отличается, если подумать...
- Доверься мне... - тихо шепчет он на ухо и зачем, спрашивается? - Сейчас... - на всякий случай уточняет Питер, чтобы не пообещать чего-то лишнего на будущее.

- Верю, - прошептал Питер. Вера самое главное в Неверленде, как Крюк еще не понял это. Именно с помощью веры можно управлять островом, по сути это раньше мог каждый потерянный мальчик, но время проходит и его сила становится меньше, волшебство утекает из золотых часов. Питер должен найти способ вернуть все на место, но сейчас это неважно.
Пен продолжает ласкать мужчину, прижимаясь собственным телом к его. Правда, вот незадача, он еще полностью одет. Питер развязывает руки лианой, точнее та сама отпускает Киллиана. Вот видишь, я верю тебе. Ты же не можешь испортить этот момент? Питер продолжает доводить Джонса до последней точки, когда тот будет на грани и тогда он в него войдет, наконец-то позволит себе это.

У Джонса все на лице написано, это же видно. Как мысли его пожирают изнутри. Питер улыбается, немного иначе, чем обычно, более светлой улыбкой и снова целует Киллиана. Теперь его очередь, он ловким движением, переворачивает Крюка и оказывается снова сверху, продолжая целовать его.
Он не трус и Питер это знает, гораздо меньший трус, чем он сам... С ним, возможно, может сравниться, только его сын.
Питер стягивает с себя штаны нетерпеливым жестом и продолжает целовать Киллиана, нежно и трепетно, словно, боится его испугать, а потом входит в него, также аккуратно, чтобы не навредить или не задеть как-то.... морально. И чего это он вдруг стал таким нежным?

Сейчас Питер уже теряется, не особо контролируя себя, стараясь не забывать о Крюки, помня о том, как ему сейчас трудно. И куда делся весь его эгоизм в этот момент?
Питер продолжает целовать Киллиана и при этом ритмично двигаться. Он растворяется полностью, забывая кажется обо всем. Как же ему хорошо сейчас... с ним. Он целует его снова и снова, нежно, страстно, требовательно, аккуратно, несмело, каждый раз по новому.
В какой-то момент он не выдерживает напряжения и кончает. убедившись, что Джонса тоже ждет оргазм через несколько секунд после. Дышать тяжело. В висках по прежнему стучит кровь. Он снова тянется и целует Киллиана, устало, но счастливо ему улыбаясь.